Одним из наследств советского времени является отнесение любой серьезной интеллектуальной литературы к научному жанру и всей серьезной интеллектуальной деятельности к науке. Связано это конечно с мраксизмом и временем его возникновения.

Поэтому в СССР появлялись такие абсурдные вещи как философские науки – (степени кандидата и доктора философских наук), педагогические науки, военные науки и т.д.

Однако, наука является собой лишь один из способов познания мира посредством человеческого интеллекта, с ограниченной сферой деятельности, за пределами которой вся наука обращается в профанацию.

aut.volodih1Советская эпоха расколола русскую историческую науку на две части, живших подобно сиамским близнецам: сросшиеся тела питались одними соками, но интеллектуальная устремленность и нравственная программа различались кардинально. Две личности, две целевых установки, этики, два методических арсенала, заключенные в одном пространстве общего тела...

schoolusВ начале 2000 г. в издательстве католической интеллигенции в Варшаве вышла книга Иоанны Петры Мрачковской «Американская война культур». Она посвящена итогам борьбы между консервативной и либеральной культурами в США. В книге много места уделено проблемам семьи, школы, педагогических экспериментов, преподавания истории и воспитания патриотизма.

Российскому преподавателю истории будет небезынтересно и полезно узнать, что проблемы, стоящие перед отечественной педагогической наукой и практикой отнюдь не являются специфически «местными».

Более того, в далекой и богатой Америке мы находим всё ту же склоку вокруг учебников истории, «кровавую схватку» традиционализма и крайнего либерализма. Наконец, система доказательств афроцентристов до боли напоминает некоторые «ученые выкладки» академика Фоменко, а теория «чувственного познания» определенно перекликается с идеями «духовности», заменяющей благосостояние и рациональное мышление. Чтение книги еще раз подтверждает мировую общность социальных процессов и их отражений в культуре и просвещении.
Иоанна Петра Мрачковска – доктор филологии, по опыту работы — переводчик с испанского, многолетний преподаватель Ягеллонского университета и Высшей педагогической школы в Кракове.

msokolov1Ученая конференция в МГУ, посвященная критике "новой хронологии" А. Т. Фоменко, свидетельствует о том, что научную общественность в конце концов допекло - да оно и не удивительно. Достаточно более или менее регулярного посещения книжных магазинов, чтобы поразиться изобилию трудов Фоменко, выставляемых торговцами на самых почетных местах. У историков, филологов, астрономов, представителей иных научных дисциплин, чьи глаза и так лезли на лоб от знакомства со всесокрушающим учением геометра Фоменко, теперь они лезут вовсе неизвестно куда, ибо одно дело - изучать фантастическое учение, изложенное в малотиражных препринтах, другое - видеть всю эту фантастику в подарочных изданиях, своим тиражом едва ли не превышающих весь корпус собственно исторической, а не фантастической литературы, изданный за тот же отчетный период. Желание наконец-то прекратить чрезмерно далеко зашедшую мистификацию, задав напрашивающиеся вопросы и дав на них внятные, а не бредовые ответы, представляется вполне естественным.

aut.volodihin

В сообществе российских историков сегодня сосуществуют два мира, живущих по принципиально разным правилам.

Первый из них существует на поле «публичной истории» и, в ряде случаев, функционирует как элемент проявления «мягкой силы» со стороны правительства, а также разного рода общественных движений, течений, групп. Выступления историков, принадлежащих этому миру, вроде бы на слуху. Они то и дело всплывают в неистовых спорах о «фальсификациях», в боях за историческую основу какой-нибудь идеологии, в схватках за и против «национальных мифов», «общечеловеческих ценностей» и т.п. Особенно сильный всплеск дебатов на исторические темы пришелся на осень 2016 года, и связан он с полемикой вокруг открытия памятника Ивану IV в Орле. Голоса историков звучат в масс медиа, в блогосфере, в области популярной литературы, но прежде всего именно в прессе, радио и ТV.